Звезда «Бандитского Петербурга» рассказала, с кем бывает жестокой, почему любит отели и как в паспорте ее мужа появилось: "Зарегистрирован брак с Дроздовым".
— Ольга, вы помните свою самую первую работу?
— Киношную или некиношную? Если обычную работу, то это сложно, у меня же трудовая книжка, по-моему, лет с 13-и ведется. Стаж накопился огромный. К примеру, я работала озеленителем. Моя мама по образованию агроном и в то время была начальником Зелентреста, куда и меня устроила, — узнавать, как хлеб трудовой зарабатывается. Так что я умею косить, стричь кусты и сажать растения (смеется).
— А что касается киношного опыта?
— Ой, мой первый съемочный день состоялся еще во время учебы во Владивостоке. К нам в город приехали сниматься такие актеры, как Анатолий Васильев, Галина Польских, Александр Потапов. Это был фильм «Тихие воды глубоки». И мы, студенты, всей когортой пошли сниматься в массовке. Помню, как готовилась к съемкам. Сшила костюм: синяя шляпка, синее платье. Видимо, оператору что-то приглянулось в моей одежде, и он все время выдвигал меня вперед — поближе к главным героям. А еще — и я никогда этого не забуду — в первый съемочный день артисты собрались идти обедать. А мы, бедные студенты, достали свои пирожки, принесенные из дому, — тоже собрались перекусить. Как вдруг актеры возьми и пригласи нас всех с собой в ресторан. У меня был шок! А за обедом знаменитости меня расспрашивали о жизни и говорили: «Давай, ты поедешь учиться в Москву». А я отвечала: «Не-нет, что вы, там все такие гениальные. Куда мне!». А потом оставили мне свои адреса, координаты...
— И что, вы писали им письма?
— Я как наивная идиотка не только письма писала, но еще и слала поздравительные открытки! Тому же Потапову в открытках напоминала о себе и писала, что обожаю Малый театр и хочу учиться в Щепкинском училище. Ну хотелось мне в Москву, я бредила Москвой. Но ответа, конечно же, не было. Но самое смешное, что потом я таки училась в Щепкинском. Мало того, меня брали в Малый театр работать, но я отказалась, потому что меня позвали в другой театр. И потом с Галиной Польских я вместе играла. Причем она играла маму Димы Певцова. Вот так вот бывает!
— А что за мистическая история ходит о линии жизни на ваших ладонях?
— Да, у меня очень короткая линия жизни. Я не обращала на это внимание, пока однажды на съемках фильма «Дочери счастья», в Польше, на мои руки не посмотрела подруга режиссера — экстрасенс. Она была в ужасе: «Такая короткая линия, будто бы вы здесь уже не живете!». Но мы с Димой фаталисты — как будет так будет. Надо радоваться каждой секунде из нашей жизни.
— Когда вы впервые увидели Дмитрия Певцова, сразу поняли, что с этим человеком свяжете свою дальнейшую жизнь?
— Нет, сразу ничего не стукнуло, не стрельнуло. Это был абсолютно «производственный» момент, кинопробы. Ну и что, что Дмитрий Певцов? Маленький, худенький, а мне всегда нравились мужчины крупные, красивые. Но потом постепенно во мне что-то изменилось. Я потянулась к Диме. И тянусь к нему до сих пор.
— А правда, что вас заставил расписаться старший брат Дмитрия?
— Нет, нас заставила расписаться бывшая жена брата — Ира. Как-то раз она приехала ко мне и начала стыдить, мол, как же так живете вместе, а до сих пор не расписаны — неприлично. Но я на эти уговоры не купилась: не могла решиться, вспоминала свое первое неудачное замужество... Тогда они с Димой обманным путем затащили меня в загс. Сказали, что мы типа едем на съемку, снимать «Королеву Марго». А я еще думаю себе: странное какое-то помещение для съемок, где же павильоны? А там нас уже ждали друзья. Кто с лыжами-палками, кто с цветами, кто с шариками. Было очень смешно. В итоге женщина, которая нас расписывала, так растерялась, что у Димы в паспорте написала: «Зарегистрирован брак с Дроздовым»! После регистрации свидетели попросили показать паспорт, а там… эта ошибка. Пришлось ждать, пока паспорт поменяют
— А как Дмитрий за вами ухаживал? И какие поступки ради вас совершал?
— Ну почему вы говорите «ухаживал» в прошедшем времени. Он и сейчас продолжает. А вообще мы балуем друг друга по требованию, а не по праздникам. Конечно, с каждым разом все сложнее придумывать подарки, но я стараюсь. Диме всегда глобальные подарки дарю, например, на день рождения вручила специальный микрофон — единственный в своем роде в Москве. Правда, потом оказалось, что такой же есть у Путина. Ну да ладно, Путину можно.
— Насколько вам комфортно играть с мужем на одной площадке?
— Вообще, очень сложно играть с человеком, который тебе близок. Над вымыслом легче слезами обливаться. Хотя, с другой стороны, мы друг другу всегда можем что-то посоветовать. Поддержать в случае чего. Так что и сложно, и полезно одновременно.
— Вы по натуре — ревнивая женщина?
— Могу ответить на этот вопрос так: если есть ревность, то ее закопать или просто куда-то деть невозможно. Нужно успокоиться, смириться и подружиться со своей ревностью. Не нужно бояться сказать откровенно мужу: «Я ревную». Пусть он об этом знает.
— Ваш муж заядлый бильярдист, а что любите вы?
— Книги. Я «дурной» такой читатель — по 5 книг одновременно штудирую. Причем это могут быть и детективы, и философская литература, и Вернер, и Быков. Выбор книги зависит от настроения.
— Режиссер «Бандитского Петербурга» Владимир Бортко говорит, что вы женщина жесткая...
— Это Владимир Владимирович слегка спутал мою киношную героиню из «Петербурга» и меня. Он иногда забывал, что я не Катя и часто общался со мной, как с Катей. Но я же играла эту роль, я не такая. Да, я бываю жесткой, но прежде всего с собой. За что Дима меня всегда и ругает, так как я очень часто перегибаю палку.
— Насколько легко вам даются обнаженные сцены в кино?
— Ну сейчас уже вообще не даются. Да и я им уже не даюсь (смеется). А вообще трудно. Я помню, когда я первый раз снималась в фильме «Прогулка по эшафоту» Исаака Фридберга. Он, собственно, нас с Димой и познакомил, это было 7 мая 1991 года. Так вот во время съемок этого фильма произошла наша первая и серьезная ссора с Димой, потому что он стал на сторону режиссера и настаивал на обнаженных сценах. А в сценарии не было прописано, что я должна быть голой, лысой, еще и со змеей. Моя мама сказала мне: «Если ты отрежешь волосы, домой не приходи. Не ты их растила, не тебе их обрезать». И вот в журнале «Экран» вышла одна из первых моих фотографий, где я стою голая, лысая и со змеей. У моей мамы чуть сердечный приступ не случился.
— Большинство актеров предпочитают жить на съемных квартирах, мол, все равно вся жизнь на чемоданах. А как же «мой дом — моя крепость?».
— Нет, какая там крепость. Я обожаю гостиницы. Если была бы возможность, я бы всю жизнь жила в отелях. Я иногда даже на отдых еду, чтобы пожить в гостинице. Я люблю кочевую жизнь. Это, наверное, во мне цыганская кровь бурлит. У меня папа из обедневших русских дворян, а мама родилась в зажиточной семье цыгана, отец ее был кузнецом.
— Цыганская кровь, говорите. А на картах погадать можете?
— Мне моя мама-цыганка отрезала желания гадать давно. Я же у нее тоже просила: «Погадай мне, погадай». А мама ответила: «Никогда, слышишь, дочка, никогда не бери в руки карты. И не смей даже к ним прикасаться!». Кроме того, я сейчас приобщаюсь к вере, в церковь стала ходить, а церковь гадание не признает. Раньше за такое баловство от веры даже отлучали. Хотя, конечно, в институте бывало хулиганила — гадала девчонкам.
— И у них все сбывалось?
— У них все сбывалось, но только потому, что я владела информацией. Психология, психотерапия. Я вообще удивляюсь, почему в театральных вузах не преподают психологию!
www.segodnya.ua
